🚨⚡🚨 Біткоін по $100к. Час встановлювати Trustee Plus і випускати картку для розрахунків безкоштовно 👉
Вікторія ГорбікИстории
5 июля 2022, 08:53
2022-07-05
«Я понимал, что не сегодня-завтра за мной придут». Айтишник из Херсона о выживании в оккупированном городе и партизанском движении в регионе
20-летний Макс Коваленко, Motion Designer и Video Editor из Херсонской области, последние 5 лет жил в городе Херсон. Он был в оккупации и только недавно смог уехать в Киев.
Сам город до сих пор находится под контролем российских войск и не сдаётся. Люди выходят на митинги, не утихает партизанское движение. На информационном фронте к нему подключаются айтишники, ведь «Херсон — это Украина».
Максим рассказал нам, как очевидец, как выжить айтишникам в Херсоне, возможно ли там работать и как оттуда выехать.
20-летний Макс Коваленко, Motion Designer и Video Editor из Херсонской области, последние 5 лет жил в городе Херсон. Он был в оккупации и только недавно смог уехать в Киев.
Сам город до сих пор находится под контролем российских войск и не сдаётся. Люди выходят на митинги, не утихает партизанское движение. На информационном фронте к нему подключаются айтишники, ведь «Херсон — это Украина».
Максим рассказал нам, как очевидец, как выжить айтишникам в Херсоне, возможно ли там работать и как оттуда выехать.
Начало
Для парня война началась внезапно, как и для всех.
«24 с утра я проснулся от того, что обстреляли Чернобаевский аэропорт. Со своего двора видел, как он горит, — вспоминает Максим.
Макс Коваленко, Motion Designer и Video Editor из Херсонской области
Он забрал к себе знакомых с семьёй и в течении нескольких недель они поменяли три дома в поисках безопасного места. Но в каждом из них соседние дома попадали под обстрел.
Дом, напротив того, где жил Максим (фото Макс Коваленко)
Парень говорит, что некоторое время он не понимал всей опасности.
«Я видел, как с самолета сбрасывали авиабомбы. Я смотрел на это и время, кажется, замерло. — говорит Максим. — Потом с третьего этажа в подвал спустились все, казалось, за 3 секунды».
Информационный вакуум
Со слов Максима, оккупацию херсонцы начали чувствовать с первых дней.
«Местная власть в принципе ничего не говорила, мы были в каком-то информационном вакууме,» — отмечает айтишник.
Через знакомых он узнал, что некоторые сёла на Черном море уже захвачены. Это побудило активистов создать контактную группу, чтобы обмениваться информацией.
В то же время начались проблемы с лекарствами. Люди стояли в аптеках целыми днями под обстрелами.
Случайное видео очереди в аптеку, которая закрылась через 10 минут, потому что закончились все лекарства, которые были (фото Макс Коваленко)
Херсонцы и здесь нашли выход-создали сеть групп в интернете, с помощью которых можно было оставить заявку. Могли отыскать нужные лекарства там, где они были.
«Фотографировали свои аптечки, выкладывали в сторис, и люди обменивались, кто чем мог, на бартерной основе,» — рассказывает юноша.
«Город захватили»
В первые дни мы узнавали новости через сообщество людей, в которых были уверенны. Они были разбросаны по всех больших точках области.
«Официальной информации не было. О Херсоне молчали. Мы узнали о том, что город захватили, пост фактум, смотря в веб-камеры города,» — акцентирует айтишник.
Момент прорыва окупантов в город, в 500 метрах от дома Максима (фото Макс Коваленко)
Жители ждали от власти сообщения, что делать, когда уезжать, и в то же время, проходя мимо СБУ или полицейского управления, херсонцы видели, что украинских военных нигде нет.
«Я с окна видел, как едет техника с российскими флагами, и понял, что город взяли. Почувствовал измену, как будто нас бросили,» — с сожалением говорит айтишник.
Партизаны оффлайн
Но вскоре херсонцы активизировались, появились партизаны, которые действовали оффлайн. Сначала на главных путях, где ездили оккупанты, мелькнули надписи «Херсон — это Украина», «Херсонские партизаны ждут вас». Активисты избегали каких-либо контактов в сети, чтоб невозможно было установить связь между ними.
фото Макс Коваленко
Потом начались угрозы местным коллаборантам. Сначала более менее приличные, потом пожестче и с фотографиями, что их ожидает.
Фото Макс Коваленко
Максим рассказывает: «Каждый столб был увешан надписями: „Сдавайтесь, так вам будет лучше“, „Вы можете умереть в любой момент“ и т. д.»
Пропагандистские плакаты, развешанные оккупантами, почти сразу забрасывали краской.
Фото Макс Коваленко
«Я видел, что все люди, которые ехали мимо этих плакатов, улыбались и радовались, когда видели их испорченными», — говорит парень.
Он вместе с другими знакомыми ходил на митинги, делал посты, много чего публиковал. Они выходили перед БТРами и скандировали: «Прочь оккупанты!»,активисты срывали российские флаги с флагштоков.
Фото Макс Коваленко
В городе люди пытались самостоятельно формировать теробороны, но без хорошего командования они погибали.
«Тот дух было не сломить», — вспоминает парень.
Связь
Первые сбои связи случились через две недели после начала активной фазы войны. На тот момент уже за пару часов ее восстановили с помощью украинской сети. Потом в конце апреля связь снова исчезла, но уже на три-четыре дня.
«И это было очень страшно», — вспоминает Макс.
Уже после первого отключения связи, люди в Херсоне начали фильтровать все, что они пишут в интернете, не только публично, но и лично.
Люди в поисках связи и доступа к WiFi (фото Макс Коваленко)
«Пошли слухи о том, что людей задерживают после того, как они что-то написали. Подтверждения не было, но люди боялись, “ — объясняет парень.
Он нашел дома старый телефон с радио, вылез на крышу и начал ловить волну, чтобы узнать новости.
«Часа 3-4 я искал хоть какой-то канал, и когда нашел, час слушая, я и слова не услышал за Херсон. Это очень угнетало» — говорит он.
Так люди общались, когда не было связи (фото Макс Коваленко)
Стало актуальным оставлять сообщения знакомым в почтовых ящиках. А также активисты разработали систему знаков и записок.
Исчезновение людей
Парень делится, что в тот момент он вместе с другими энтузиастами активно поддерживал Украину в Херсоне.
Потом, как говорит Коваленко, начали исчезать люди. Это были те, кого большинство херсонцев знало как инициативных, они действовали как волонтеры, к ним обращались за помощью. Кроме того, оккупанты начали искать фото активистов, которые ходили на митинги. Люди начали исчезать.
фото Макс Коваленко
Это сильно подавляло херсонцев и только информационные партизаны в соцсетях смогли снова активизировать людей.
Макс был уверен: «Я понимал, что точно на каком-то видео есть, и не сегодня-завтра за мной придут».
Информ пространство
После второго отключения связи все локальные херсонские провайдеры перешли на российскую сеть.
«Я проверил через все сервисы, — трафик шел через россию, VPN включить было невозможно, были заблокированы Instagram и Linkedin», — отметил Максим.
Таким образом окупанты пытались сломить моральный дух херсонцев (фото Макс Коваленко)
В том числе и айтишники, работающие на международные компании, но вынужденные остаться в Херсоне, партизанили в информ пространстве Херсона. Так, через посты в Instagram и Linkedin они пытались реально показать, что происходит в городе.
«На это они и айтишники, чтобы что-то сделать, — шутит Максим. — Они смогли прорваться в заблокированный Linkedin и дальше все это публиковать».
Работа для айтишника
Пытаясь найти работу, айтишник подавался на множество вакансий и в украинские, и в международные компании, но получал в большинстве своем рекрутеры его игнорили.
Макс рассказывает: «Некоторые компании молчали в трубку, когда я говорил, что из Херсона, некоторые просто больше не перезванивали».
К его счастью, компания Betterme согласилась на тестовую неделю работы и предложила ему 1000 грн в день.
«К тому времени это были огромные деньги, потому что работы не было вообще, ни грузчиком, ни уборщиком, никем», — говорит Максим.
Из-за проблем с интернетом парень был не очень быстрый и позже ему отказали.
Максим рассказал, что знакомые, работавшие в международных компаниях, вынуждены были уехать, чтобы не потерять работу. Но были и примеры, когда компания DataArt пыталась поддержать оставшегося в городе сотрудника-кодера, даже несмотря на то, что его производительность сильно упала.
Выезд
«В какой-то момент я не выдержал морально, — откровенно говорит херсонец.
Выехать из города Максим решил еще на Пасху. А фактически это сделать получилось гораздо позже. Парень оказался в Киеве только 15 июня.
Он рассказывает, что заплатил 5000 грн перевозчику, но уточняет, что это было очень мало. Цены доходили и до 15000 грн (и больше суммы в доллара) без гарантий возврата в случае, если уехать не удастся.
Все сообщения пришлось вычистить. Очереди на блокпостах, провокативные шутки кадыровцев, обыски и обзоры.
У Максима вместе с товарищем на двоих было две небольшие сумки и рюкзаки.
«Я не знал, что с собой брать. Все вещи потеряли смысл. Я понимал только, что нужно вывезти ноутбук», — говорит айтишник.
Оккупанты прикидываются компанией «Воля» в Херсоне. Но настоящий украинский провайдер говорит, что ему пришлось прекратить предоставление услуг в городе
Профессии в геймдеве. Кто такой левел-дизайнер и как им стать?
Мы продолжаем нашу рубрику, посвященную профессиям в геймдеве. Тема нового материала в ней — левел-дизайн. Его считают подвидом геймдизайна, но все-таки практически каждая студия хочет отдельного человека на позицию левел-дизайнера. Ведь в этой специальности хватает своих нюансов и особенностей.
Разобраться с ними всеми нам помог опытный левел-дизайнер из студии Fractured Byte Дмитрий Нестеренко. Также он ведет свой блог Game Designer Notes о геймдизайне в целом, в котором разбирает многие интересные нюансы разработки игр.
