«На нас охотились русские». Главное из интервью украинского журналиста, показавшего миру авиаудар рф по роддому Мариуполя

О том, как за ними охотились русские

У них был список имен, включая наши, и они приближались. Мы были единственными международными журналистами, оставшимися в Мариуполе. Мы более 2 недель документировали его осаду российскими войсками. Мы делали репортаж из больницы, когда в коридорах появились вооруженные люди. Хирурги дали нам белые халаты для маскировки.

Вдруг на рассвете ворвался десяток солдат: «Где журналисты, черт побери?"Я посмотрел на их нарукавные повязки и попытался вычислить вероятность того, что они замаскированные русские. Я шагнул вперед, выдав себя. «Мы здесь, чтобы вытащить вас», — сказали они.

Мы выбежали на улицу, бросив врачам, что дали нам приют, попавших под обстрел беременных женщин и людей, которые спали в коридорах больницы, потому что им больше некуда было идти. Я чувствовал себя ужасно, оставляя их всех. Девять минут, может, десять-вечность по дорогам мимо разбомбленных домов. Когда рядом разрывались снаряды, мы падали на землю. Ударные волны одна за другой трясли мою грудную клетку, мои руки похолодели.

О детстве и начале в Украине полноценной войны 2022 года

Я вырос в Харькове — украинском городе в 30 километрах от российской границы — и научился обращаться с оружием еще на уроках в школе. Это казалось бессмысленным. Украина окружена друзьями, думал я. В первые дни войны бомбили российские огромную площадь Свободы в Харькове, где я тусовался в юности.

Я знал, что российские силы будут рассматривать Мариуполь как стратегический пункт из-за его расположения на Азовском море. Поэтому вечером 23 февраля я отправился туда со своим давним коллегой Евгением Малолеткой на его белом Volkswagen. По дороге мы позаботились о запасных шинах и нашли в интернете человека, который жил поблизости и согласился продать нам шины посреди ночи.

Мы объяснили ему и кассиру в круглосуточном магазине, что готовимся к войне. На нас посмотрели как на сумасшедших. В Мариуполь мы приехали в 3: 30 утра. За час началась война. Примерно четверть из 430 000 жителей Мариуполя уехали в первые дни, пока могли. Но в приближение войны верили немногие, и к тому времени, когда большинство осознало свою ошибку, было уже слишком поздно.

О Мариуполе

Снаряд за снарядом, русские выводили из строя системы подачи электричества, воды, доставки продовольствия и, наконец, самое главное, отключили мобильную связь, радио и телевидение. Немногие другие журналисты покинули город до того, как связь окончательно прервалась и началась полная блокада.

Отсутствие информации в условиях блокады имеет две цели. Первая-хаос. Люди не понимают, что происходит, и паникуют. Вторая-безнаказанность. Без кадров разрушенных зданий и умирающих детей русские войска могли делать все, что хотели. Если бы не мы, таких кадров не было бы.

Вот почему мы пошли на риск, чтобы показать миру то, что увидели. Раньше я никогда не чувствовал, что нарушить тишину было так важно.

О смерти детей и мирных жителей

Смерти начались быстро. 27 февраля мы видели, как врач пытался спасти маленькую девочку, раненую шрапнелью. Она умерла. Умер второй ребенок, потом третий. Машины скорой помощи перестали подбирать раненых, потому что без связи люди не могли вызвать медиков, а медики не могли объезжать разбомбленные улицы.

Врачи просили нас снять семьи, которые привозили погибших и раненых родственников, и позволяли нам использовать их генератор для подзарядки наших камер. Они говорили: «Никто не знает, что творится в нашем городе». Обстрелы повреждали больницу и окружающие дома. Окна нашего фургона были разбиты, бок машины — пробит, шины — проколоты. Иногда мы выбегали из больницы, чтобы снять дом, а потом бежали обратно среди взрывов.

В городе оставалось лишь одно место с хорошей связью — возле разграбленной продуктовой лавки на проспекте Строителей. Каждый день мы ездили туда и прятались под лестницей, чтобы прислать фотографии и видео. Лестница не сильно нас защитила, но под ней мы чувствовали себя безопаснее, чем на открытом воздухе.

О последних журналистах в Мариуполе

В Мариуполе нас осаждали люди и спрашивали о последних новостях о войне. Ко мне часто подходили и говорили: пожалуйста, снимите меня на видео, чтобы моя семья за пределами города знала, что я жив. В то время в Мариуполе не работали Украинское радио и телевидение.

Единственный радиосигнал, который можно было уловить, транслировал искаженную русскую ложь, что украинцы держат Мариуполь в заложниках, стреляют по домам, разрабатывают химическое оружие. Пропаганда была столь мощной, что некоторые люди, с которыми мы общались, поверили ей, несмотря на то, что видели собственными глазами.

Когда мы выезжали из города, то пересекли 15 российских блокпостов. На каждом из них мать семьи, с которой мы ехали, сидела на переднем сиденье, бешено молилась — достаточно громко, чтобы мы могли услышать. Подъехав к 16 блокпосту, мы услышали голоса. Украинские голоса. Я почувствовал огромное облегчение. Мать на переднем сиденье расплакалась. Мы вышли. Мы были последними журналистами в Мариуполе. Сейчас там нет журналистов.

Россия разбомбила роддом в Мариуполе. Ее пропаганда прикрыла преступление фотографией Марианны Вышемирской: кто это такая

По теме

Россия разбомбила роддом в Мариуполе. Ее пропаганда прикрыла преступление фотографией Марианны Вышемирской: кто это такая

Киевский ТРЦ Retroville уничтожен ракетой. Накануне кто-то выложил фото техники, стоящей там. Еще раз о том, почему это делать запрещено

По теме

Киевский ТРЦ Retroville уничтожен ракетой. Накануне кто-то выложил фото техники, стоящей там. Еще раз о том, почему это делать запрещено

«Танковый снаряд рядом влетел, мина упала. Неужели мало?». СЕО Satu.kz Максим Мельник о войне в Чернигове, поддержке ВСУ и выезде из ада

По теме

«Танковый снаряд рядом влетел, мина упала. Неужели мало?». СЕО Satu.kz Максим Мельник о войне в Чернигове, поддержке ВСУ и выезде из ада

Читайте главные IT-новости страны в нашей телеграмме

По теме

Читайте главные IT-новости страны в нашей телеграмме