Олексій Дзюба Горяченькое 12 сентября 2022, 09:00

«Восстанавливать Харьков будет Стив Джобс от архитектуры». Интервью с кофаундером офиса городских проектов «Урбанина»

Архитектор Максим Головко — соучредитель офиса городских проектов «Урбанина». Это общественная организация, которая делает так, чтобы украинские города становились более комфортными для проживания граждан. Наш журналист посетил офис компании и поговорил с Максимом как 50 экспертов и эксперток создали 400-страничный справочник восстановления Украины, почему Киев — это город-склад и каким будет Мариуполь после победы над россией.

Оставить комментарий

«Восстанавливать Харьков будет Стив Джобс от архитектуры». Интервью с кофаундером офиса городских проектов «Урбанина»

Знакомьтесь, «Урбанина»

«Урбанина» — это фестиваль, школа и офис городских проектов. Однажды мы провели фестиваль. Пригласили специалистов со всей Украины, которые сделали крутые проекты в своих городах и попросили рассказать, как им это удалось», — начинает разговор Максим.

Полушутя парень говорит, что «сидишь иногда в Киеве и завидуешь Левову, Днепру и Ивано-Франковску в плане таких работ».

После этого «Урбанина» запустила школу, где учат реализовывать подобные проекты. И выделилась как общественная организация в 2019 году.

Сам Максим окончил КНУБА (Киевский национальный университет строительства и архитектуры — ред.) и называет себя «классическим архитектором киевской школы».

Потом я уволился с работы и началась Революция Достоинства. После нее заинтересовался созданием городских проектов. Все началось со схемы киевского метро, все еще «ездящей» в вагонах столицы. Ее мы создали в общественной организации «Агенты перемен».

Фото — Схема киевского метрополитена, созданная «Агентами перемен»

Создание схемы метро стало подлинным откровением. Оказалось, что городские проекты можно реализовывать без распыления бюджета, с привлечением граждан и качественным дизайном.

Если «Агенты перемен» это была больше история о дизайне, то «Урбанина» нацелена на реконструкцию общественного пространства и смену городов в архитектурном плане, объясняет Максим.

Относительно финансирования организации, парень говорит, что ему с коллегами удается умело «жонглировать» проектами: иногда это гранты, иногда коммерческие заказы. Но социальная составляющая — это обязательное условие жизни «Урбанины».

Мы получали гранты от Украинского культурного фонда и Goethe-Institut. В общем находим способы как совместить важное с прибыльным.

Сейчас в проекте работает 9 специалистов. Двое из них — Максим и Денис — служат в рядах ВСУ, выполняя боевые задания. Поскольку у городских проектов есть не только архитектурная составляющая, кроме архитекторов, в «Урбанине» работают социологи, проджект менеджеры, урбан-пленеры и урбан-исследователи. Под конкретным проектом происходит формирование отдельных команд.

К примеру, вместе с Coca-Cola мы запускали целый процесс по созданию уличных объектов из переработанного пластика. Приходилось настраивать процесс переработки пластика в плиты с его последующим использованием.

Сегодня «Урбанина» пытается сделать реализацию городских проектов постоянной, чтобы стать менее привязанной к внешней помощи. Таким образом, в Украине формируется урбанистический рынок. «Пока это отдельные инициативы, а должен быть заказчик, понимающий ценность таких проектов в разных городах Украины», говорит Максим.

Для всех членов команды «Урбанина» — это основная работа.

У нас, очевидно, не такие зарплаты, как в IT. Получаем на уровне Junior-специалиста. Но, похоже, сейчас это средняя зарплата в архитектурной сфере. Мы больше о реализации большой идеи по улучшению городов, а не большие зарплаты. Поэтому приходите на работу в «Урбанину (улыбается).

Комфортная Винница и проблемы Киева

До 24 февраля в Украине периодически появлялись рейтинги самых комфортабельных городов. Винница у них выигрывала 7 раз подряд. Максим объясняет, что в таких случаях следует учитывать, что статистика построена на оценке самих жителей города. И, например, в условных Львове и Днепре есть крутые проекты, но их жители могут так не считать и хотеть большего.

В Виннице точно есть выстроенная схема развития города и реальные проекты, которые постепенно воплощаются в жизнь, как развитие трамвайной и велосипедной сети.

Любое положительное развитие города имеет две составляющие, рассказывает архитектор. Это требования общества, что оно хочет видеть в своем городе, и возможность городской администрации это реализовывать. Когда происходит их совпадение, город развивается.

Развитие города — это не расширение застройки и не строительство большего количества дорог. Это, в первую очередь, когда удовлетворяются потребности общества.

Донесение мнения общины происходит разными способами. Важно, чтобы граждане доверяли городским властям и понимали, что они общаются не просто так, а с конкретными целями. Для этого проходят общественные слушания, часто дискредитированные.

Может, это моя киевская профдеформация. Городские власти должны проводить такие встречи, но обычно они проходят «для галочки» и не имеют реального влияния.

На таких встречах жители города, как правило, рассказывают, что они хотят увидеть в будущих проектах, и это реализуется на практике.

Хороший кейс — реконструкция улицы Бандеры во Львове. Там был сделан проект, предусматривавший асфальтирование. Однако жители заявили, что хотят оставить мостовую и ее оставили.

Относительно развития Киева как комфортного города здесь существует ряд проблем. Первое — это третье место в мире в рейтинге пробок. Вторая — неконтролируемое разрастание и увеличение площади застройки. Третья — экология.

На бумаге существует видение, что Киев — город-сад. Это уже давно не так. Деревья на улицах, где они больше всего нужны, постоянно исчезают. По воздуху чуть ли не ежемесячно наблюдаем скачки по поводу загрязнения.

Максим говорит, что пока нет никаких видимых стратегий, как преодолеть эти проблемы. Все они произошли не вчера, а скапливались несколько десятилетий. И решать их станет очень больно, уверен архитектор.

20 лет назад была возможность безболезненно развить общественный транспорт. Но тогда начали убирать трамвайные маршруты, наземный общественный транспорт начал просто подвозить в метро с надеждой, что метрополитен удобно довезет всех жителей. Так не вышло.

Сегодня людям неприятно слышно, что нужно «забрать» одну дорожную полосу для общественного транспорта, который, в свою очередь, дискредитирован, объясняет Максим. Очевидно, что передвигаться на автомобиле в столице комфортнее.

Фото — Максим Головко с мэром Киева Виталием Кличко

Киев сейчас — это город автомобилистов. И здесь есть два параметра: количество людей, владеющих авто и пользующихся им. В других европейских городах количество владельцев выше, при этом более низкий предел тех, кто ими пользуется. В столице нет альтернативы тому, как не воспользоваться автомобилями. Хотя решение лежит на поверхности, это — общественный транспорт, велосети и пешеходное пространство.

Нам придется совершить качественный общественный транспорт. Однако это будет сложное политическое решение, от которого люди будут не в восторге. Городские власти Киева вряд ли на это пойдут.

Проще создавать удовлетворяющие проекты. Как стеклянный мост, парк «Наталка» и т. д. В этом контексте, например, публичный дашборд киевского трафика, который сделал Офис трансформации Максима Бахматова, — это крутая вещь, говорит специалист. Обычно подобное происходит либо через инициативы снизу, либо через внедрение из-за границы.

К примеру, в Киеве есть модель мобильности города. Это программа, в которую загружено передвижение горожан, по всем улицам с правильным распределением общественного транспорта, велосипедов и т. п. Инструмент позволяет проверять, какие проекты для города будут лучше. Но им не пользуются.

Благодаря модели мобильности города проверили рациональность Шулявской развязки. Печальная новость для налогоплательщиков в том, что ее можно было не строить. Вместо этого сделать обычный дорожный перекресток. Но поскольку ее построили, то пробка теперь переместилась в соседний район Политехнического института, рассказал Максим.

Киев — это город-склад. Он постоянно наполняется людьми. И потому властям здесь можно ничего не делать. В то время, когда другие города борются за то, чтобы не происходило оттока жителей, в столицу все едут «на автомате», потому что это столица.

Для новых жителей нужно жилье. Но, чтобы строить эффективно и качественно, нужны правила, говорит Максим. В Киеве правил застройки отсутствуют. Поэтому появляются разные хаотические проекты.

Лучшая аллегория звучит так — в Киеве мы «составляем» людей в многоэтажных этажерках, а не создаем качественное пространство для жизни. При этом многие горожан считают Виталия Кличко лучшим мэром. Возможно, это тот момент, когда лучшая политика — не делать ничего.

Киев есть в чем улучшать. А модель мобильности, стратегия развития города и другие проекты — это то, что помогает городу эффективно развиваться, не тратя лишние средства.

Максим Бахматов: "Давайте будем молиться на меня диджитал-богу и поставим свечу в суперинтерактивном храме"

Крутый Мариуполь, «Джобс» в Харькове, «длинная» память о Буче и Ирпене

Во время полномасштабной войны против России трудно определить самый комфортный город для проживания, говорит Максим. Потому что изменились параметры качества жизни. Самым комфортным будет то, которое лучше справляется с большим количеством вынужденных переселенцев. К тому же кардинально изменилось количество людей, которые могут оплатить собственное проживание.

Необходимо создать условия. Это должны быть не просто временные модульные города, а полноценные программы социального жилья, в котором люди могут проживать удобно. Этим занимаются во Львове и Виннице. О Киеве пока не слышал.

Что касается модульных городков, то это временные решения. Хотя, рассказывает архитектор, уже есть случаи, когда люди провели у них 8 лет, начиная с 2014 года — Революции Достоинства и войны на Востоке.

У нас большинство жилья приватизировано. Для других европейских стран это нонсенс. Там большинство жилья арендуют. Поэтому есть идея, чтобы именно государство сдавало в аренду жилье жильцам. А они выбирали, где хотят арендовать. Так появляется и конкуренция, и жилье — это не просто подарок, как это было в 90-е.

Максим объясняет, что государство может заключать контракты с собственниками жилья, сдавать вынужденным переселенцам его в аренду по более низкой цене и покрывать разницу стоимости.

Говорим об украинских городах во время войны и вспоминаем Мариуполь. «Мариуполь был витриной урбанистики. Там была крутая набережная, ЦНАП, айдентика и навигация. Разрабатывались стратегии по мобильности и велосети. Трагедия в том, что все это разрушили россияне», — отмечает архитектор.

Максим считает, что главной дилеммой в восстановлении городов после нашей победы станет выбор: скорость — чтобы люди ускоренно вернулись или качество — чтобы будущим поколениям у них жилось лучше. Каждый город будет решать этот вопрос по-разному.

Мариуполь нужно отстраивать. У нас есть много примеров в истории, когда ту же Варшаву или Роттердам восстанавливали практически с нуля. Но главное, нужно помнить, что город — это о проживающих в нем людях. А украинцы туда вернутся.

Послевоенный Мариуполь, как и другие разрушенные россией города должен выглядеть здоровым и безопасным городом, говорит специалист. В них должны вернуться парки, скверы, реки — это единственный способ бороться с изменениями климата. Второй важный пункт — комфортная застройка — избавиться от высоток, где это не оправдано и заменить их на среднюю, но плотную застройку.

Это будут многофункциональные кварталы, где ты сможешь жить и работать. Не нужно будет ездить в другой район города. Как следствие изменится мобильность. И станет необязательно иметь автомобиль и тратить на него средства.

Постепенно к планам восстановления украинских городов подключаются звезды мировой архитектуры. Один из них — Норман Фостер, проектировавший штаб-квартиру компании Apple.

Нам точно потребуются команды архитекторов, умеющих работать быстро, эффективно и качественно. Но восстанавливать города нужно с мнениями их жителей. Не знаю, как именно сейчас это сделать из харьковчане.

То, что будет делать фонд Нормана Фостера, точно будет полезным для послевоенного восстановления Харькова, говорит Максим.

Фото — Следствие попадания российских ракет по Харькову

Норман Фостер в мире архитектуры — это как Стив Джобс в мире IT. Он уже много десятилетий строит качественную архитектуру с десятками ярких работ.

Фото — Штаб-квартира Apple, которую спроектировал Норман Фостер

Значительным пока остается разрушение на севере Киевщины. Это не только Буча, Ирпень, Гостомель и Бородянка, но и городки и села вокруг. Иногда половина города и села, где нет жилья, рассказывает Максим, который с коллегами непосредственно исследует эту тему. Он отмечает, что гораздо важнее сейчас не только восстановление жилья, но и инфраструктуры, поскольку совсем скоро зима.

Люди возвращаются в эти города. Поэтому нужно создавать новые долгосрочные стратегии, которых не было до 24 февраля. И отвечать на вопрос, чем они будут через 10 лет.

Что касается мемориализации трагедии этих городов, то она, по мнению архитектора, точно должна состояться. Нельзя просто забыть «Бучанскую резню», которую осуществила россия. Но быстро продумывать ходы в этом направлении невозможно.

Это должна быть институциональная деятельность по описанию, сохранению, осмыслению и рассказу о том, как это происходило. Поэтому я критически отношусь к скорым попыткам мемориализации по установке памятника. У нас нет задачи сделать это «для галочки». У нас задача сделать так, чтобы мы этого никогда не забыли.

Большая дорожная карта

Недавно «Урбанина» создала 400-страничный «Справочник по восстановлению городов». Кроме нее, в проекте приняли участие около 50 экспертов.

Значительное разрушение произошло в деревнях и городках, которых очень много. Они вряд ли станут интересны мировым звездам типа Нормана Фостера. А отстроить их мы тоже.

Идея справочника заключалась в том, чтобы собрать лучшие типовые решения, которые можно воплощать и не беспокоиться, что совершишь ошибку, говорит Максим. К примеру, в нем собраны планы разных типов улиц, которые присутствуют в селах. Или спортивных площадок, которые можно сразу строить в городках.

Это справочник для тактического восстановления городов. Когда мы видим что было в городе и хотим это вернуть, то вот вам план, как это можно сделать качественнее.

Команда работала над сборником четыре месяца, выдавая ежемесячно новую часть. Архитектор объясняет, что было желание не только создать справочник, но и обсудить его идеи. Поэтому во время работы команда выпускала открытый документ, в котором каждый желающий мог написать комментарий по улучшению.

Поэтому это работа не 50, а нескольких сотен людей, которые подправляли нас. Еще одна цель — сделать справочник англоязычным, чтобы он стал дорожной картой для иностранных архитекторов, которые будут помогать восстанавливать украинские города.

Максим говорит, что англоязычный документ «не закроет» все вопросы, но точно станет «точкой входа» в украинские реалии. Поэтому сегодня команда планирует заняться переводом на английский.

Партнерами создания справочника стали компания Depositphotos, разрешившая визуальную составляющую, общественная организация «Безбарьерность», работающая под патронатом первой леди Елены Зеленской и Офис Президента в лицах заместителя руководителя ОП Кирилла Тимошенко и куратора президентской программы «Большое строительство» Юрия Голика.

Фото — Разбомбленные российскими войсками дома Киевщины

После 24 февраля у «Урбанины» появилось 3 новых задания, говорит Максим. Первое — оценить разрушение украинских городов. Второе — сохранение культурного наследия и создание новой системы учета памятников архитектуры. Третье — создание стратегии восстановления городов и сел.

Относительно культурного наследия вспоминаем историю с памятником российской императрице Екатерине II в Одессе и нежелание действующего мэра Труханова его убрать. В то время как одесситы выступают против решения городского головы.

Фото — Памятник российской императрице Екатерине II в Одессе

Максим отмечает, что любые памятники на площади — это всегда политическое высказывание.

Это действительно символ, который есть целесообразность убрать. Вопрос — как именно, куда и что разместить на его месте. Можно сделать, к примеру, как это было с памятником Ленину в Киеве. Место не осталось пустым, его не раз переосмыслили.

Фото — Разрисованный памятник российской императрице Екатерине II в Одессе: «Екатерина = путин»

Архитектор говорит, что в таких случаях следует помнить о культурном и художественном значении памятника. Поэтому парень все еще мечтает о музее коммунистического наследия — своеобразное кладбище с памятниками дерусифицированного прошлого.

Что для меня победа Украины? Это праздник, который обязательно произойдет в обозримом будущем. Но мы должны победить не раз, а делать это ежемесячно и каждый год во многих сферах. Должны развиваться еще быстрее, чтобы показать, что боролись не просто так, а делали это для лучшей жизни.