«Четверг 24 февраля разрушил все. Абсолютно все». IT-специалисты рассказывают о своем первом дне войны

Кирилл, UI designer в SigmaSoftware

Меня зовут Кирилл. В 2014 году из-за войны я покинул родной город Константиновку Донецкой области, и последующие годы жил в Харькове.

Утром, 24 февраля моя коллега позвонила мне. Она сказала, что началась война. В тот момент я не слышал звуков взрывов, вероятно, они еще были на окраине города.

Накануне мы планировали провести этот вечер с коллегами за ужином. А в сущности мы встретились, чтобы обсудить возможные пути выезда из обстрелянного Харькова. Три машины были готовы отправиться в путь, но из-за воздушной тревоги мы перенесли поездку на следующий день. Всю ночь мы провели в укрытии в метро, а на следующий день отправились вместе на запад Украины. Для нашей оперативной коммуникации я создал чат в Telegram, где мы делились информацией о дороге, наличии топлива на АЗС и других актуальных вопросах. В то время многие люди оставались в городе, и мы поняли, что общение и взаимопомощь в этом чате побуждали многих покинуть город быстрее.

Я не слишком эмоциональный человек. Однако сейчас у меня есть искреннее желание и возможность помогать людям. Мы с коллегами собираем гуманитарную помощь, лекарства, отправляем их в Киев и Харьков.

Людмила Белоброва, инженер QA в Capgemini Engineering

Обычно я встаю в 5 утра, но в то утро я проспала, и когда начала листать с утра Facebook, я ужаснулась. Открыла окна и услышала взрывы. С ужасом я поняла, что в моей машине бензина максимум на 70 км. Что делать? Ехать на заправку? Страшно, потому что взрывы. Но они далеко, Борисполь на противоположной стороне. Будить Диане? Нет, не надо, у нее только в 3 ночи закончился звонок с одной из американских школ.

Я слышу взрывы, я читала, что в таком случае передвигаться опасно, я не знаю, где бомбят, я не понимаю безопасных путей, и у меня почти пустой бак бензина. Я решила подождать немного, Диана выспится, появится больше информации, спадет очередь на заправках, будет затишье во взрывах, и мы что-то решим. Я ушла работать.

Когда проснулись дети, мы начали обсуждать наши действия в случае бомбардировок. Младшие боялись лезть в подвал. Со старшей дочерью мы обустроили коридор, где работало правило двух стенок, потом дочь заклеила скотчем все окна. Мы поняли, что уехать не сможем — понимали, что остатки бензина сожжем в пробках еще на выезде. Я продолжила работать, дочь перебирала бомбоубежища, и мы обсуждали, куда мы можем бежать в случае опасности. Ближайшим и надежным казалось бомбоубежище в школе, где училась Полина, которая находилась в 3 км от нас. Я все еще была уверена, что нас не тронет. Ну, а чего сюда лезть, у нас частный сектор, который невыгодно бомбить и второстепенный аэропорт рядом.

Историю Людмилы полностью читайте здесь .

Дмитрий Ищенко, senior-developer в Stan’s Assets from KAPPS

Дата 24 февраля разделила жизнь на до и после — как много раз за последние недели я слышал эту фразу, и как точно она описывает все, что происходит вокруг.

С чего начинается обычный рабочий день обычного разработчика? Протереть глаза, чашка чая/кофе в зависимости от времени окончания предыдущего рабочего дня, проверить почту, прочитать новости за последние сутки, просмотреть таски, нырнуть в проект.

Я живу с семьей в пригороде Харькова, прямо за окружной дорогой. До аэропорта на машине чуть больше 3-х километров. В первые дни это было очень активно место боевых действий. Непонятно чьи войска передвигаются, откуда стреляют и что происходит вокруг.

Мы с семьей живем в закрытом жилом комплексе, где, к сожалению, практически ничего не было приспособлено для подобной ситуации. Часть жителей уехала из комплекса в первые три дня войны. Под одним из домов в комплексе недостроенное подвальное помещение мы переоборудовали в подобие бомбоубежища — занесли деревянные поддоны, оборудовали спальные места, провели свет, занесли воду, вещи, благо активистов в комплексе было достаточно. В общей сложности провели в подвале 5 ночей и несколько дней, когда вели активные боевые действия в нашей местности. В последние дни ситуация позволяет все время находиться дома, не использовать наше «убежище» по прямому назначению.

Были ли мысли уехать в безопасное место? Судьба еще та злодейка, теперь не знаешь, какое место будет опасным, а какое нет. Было только мнение отправить семью подальше от этого кошмара, но они отказались без меня уезжать.

Как прошли первые дни, что делать? Первые десять дней я, наверное, не вылезал из Телеграммы, подписался на кучу каналов как местных, так и общеукраинских, пытался отслеживать ситуацию.

Есть ли страх? Не совсем ясна причина, но все чувства вроде бы закуплены, есть только опасения за семью и ее будущее. Что дальше делать я думал, наверное, всю первую неделю. Пробовал как-то финансово помогать, возить детскую гуманитарку нашим поселком, возил полезности на блокпосты, что-то возил по запросу в соседние поселки.

Читайте главные IТ-новости страны в нашем телеграме

По теме

Читайте главные IТ-новости страны в нашем телеграме

«Испытал свою беспомощность и невозможность помочь людям». Где вас застала война? Расскажите нам о своем дне 24 февраля

По теме

«Испытал свою беспомощность и невозможность помочь людям». Где вас застала война? Расскажите нам о своем дне 24 февраля

«Весь город не спал после бомбежки». Айтишники вспоминают первый день войны 24 февраля

По теме

«Весь город не спал после бомбежки». Айтишники вспоминают первый день войны 24 февраля