«Привезти бойцам горячего борща в мороз – за это расцеловать готовы». История DevOps, который остался в Харькове и стал волонтером

Почему остался в Харькове

Я коренной харьковчанин, я здесь родился и вырос. Даже при том, что у меня здесь семья, ребенок, сердце не позволяет бросить Харьков. 

Друзья, у кого семьи, повывозили родных, а мужчины и ребята почти все вернулись. Болеют душой за страну и за Харьков.

Sigma Software предлагала переезд, там целая программа по релокации и эвакуации сотрудников. Я об этом, конечно, в курсе, но принял самостоятельное решение остаться в Харькове.

«Договорились не прятаться»

Я живу в частном доме и, честно говоря, мы не спускаемся в подвал. Мы обсудили в семье и поняли, что если и прилетит что-то сверху, то это либо шальное, либо намеренное. Ни от того, ни от другого подвал не спасет. Во время тревоги прячемся в помещении, огражденном двумя стенками.

В первые дни были мысли заночевать в метро. Но условия там, мягко говоря, спартанские. А дома и родные стены помогают. 

Работа под обстрелами

Продолжаю работаю, так сказать, в стесненных бытовых условиях. Почти 3 недели нет дома электричества, но нашлись неравнодушные люди, которые помогли в это трудное время достать бензиновый генератор. Вчера еще и воду отключили.

У меня все так же на работу уходит 8 часов в день, просто график немного сдвинут.

Распорядок дня такой: просыпаюсь — читаю новости, потом волонтерские дела. Еду по блокпостам, гуманитарным центрам, бомбоубежищам — собираю заявки, что людям нужно, отправляюсь на закупки. Потом снова нужно объехать все эти точки и раздать помощь. Параллельно приходится участвовать и в рабочих встречах по телефону. А после обеда возвращаюсь домой, запускаю генератор и приступаю к работе.

По причине отсутствия электричества пока спасает мобильный интернет. Нужно отдать должное нашим операторам — дают сколько могут мегабайтов, хватает даже полноценно поработать на лаптопе.

С чего началось волонтерство

В первые дни войны я настолько близко это к сердцу воспринял, что поехал в тероборону и попытался сделать все, чтоб меня туда взяли. Я бывший военнослужащий — до карьеры в ИТ я был действующим офицером ВВС Украины. Но в ТРо мне отказали. Там нужен не просто военный, а боевой опыт.

И после этого, изъедая себя изнутри в попытках как-то быть полезным, я нашел такую инициативу. Просто прыгнул в машину, начал объезжать ближайшие блокпосты и спрашивать, что нужно. Налаживал контакты. Сразу все с опаской ко мне относились, стеснялись. 

Потом, когда я понемногу начал удовлетворять потребности бойцов, расширил спектр деятельности — стал заезжать в школы, которые сейчас служат убежищами, и на ближайшие три станции метро. Там, конечно, насмотрелся шокирующих картинок.

И еще так получилось, что на моей улице почти в каждом втором доме осталось пожилые люди. Многие не ходячие. Им тоже стараюсь помогать. 

Постепенно такая самостоятельная деятельности начала обростать связами, контактами, группами, каналами. 

По началу я все делал за свой счет, потом очень много коллег обратилось в личку с желанием помочь. Я всю деятельность освещаю в Фейсбуке, но никогда не прошу денег. Если хотите помочь, буду благодарен, не хотите — осуждать не буду.

Мой руководитель из Sigma Software тоже очень помог. Сама компания работает с волонтерами, закупает и передает гуманитарную помощь и медикаменты.

Финансово помогают и друзья друзей, и комьюнити, и люди из-за границы, в частности, из Америки.  

Какую помощь просят чаще всего 

Боцам нужнее всего кофе, чай, сигареты и энергетики. Мирному населению — продукты первой необходимости: хлеб, крупы, молочка, чай. Лекарства. 

В метро, школы и убежища просят детские смеси, памперсы — для взрослых тоже. Там есть лежачие люди преклонного возраста. 

Буквально позавчера получил запрос по всем трем станциям метро, которым я помогаю. Заявка одна и та же — жаропонижающие и антибиотики. Как бы там ни кутались, ни прятались от сквозняков, все равно поболели. 

Поездки с адреналином

Несколько раз помогал вывезти семьи коллег и сослуживцев из отдаленных районов Харькова к точке эвакуации. 

Попросили: «Сереж, надо вывезти семью». Значит, надо. И под обстрелами я поехал и забрал людей. С трудом, но поместились в мою легковушку 6 человек с вещами. Все деньги, которыми благодарили за поездки, я отдавал на волонтерство.

Было несколько раз, что ракеты падали совсем рядом. То есть, еду по одной улице и знаю, что в соседнюю прямо сейчас прилетело.

Пару раз мимо меня пролетали осколки. Как-то приехал домой после волонтерских дел, поставил машину в гараж, и тут прозвучал взрыв. 

Про врагов и бои

Лично оккупантов не видел, но знаю, что физически они находятся очень близко от нас. Технику видел. и сгоревшую тоже. Видел, как наши танки отстреливаются на подступах к нашим районам, как бойцы участвуют в схватке с пехотой.

Видел наводчиков и корректировщиков. Я коренной житель своего района, поэтому каждый чужак сразу вызывает вопросы.

При виде меня он включил аварийку и пропустил вперёд. И дальше я на максимальных оборотах поехал к ближайшему блокпосту, чтобы сообщить о диверсанте.

О самом страшном дне

Наверное, это один из ночных обстрелов Харькова и, в частности, моего района пару недель назад. Но знаете, со временем это чувство притупляется. 

Именно страшно, из-за чего-то неизведанного, было в первый день войны — 24 февраля, когда в 5 часов утра Харьков начали бомбить. Мы проснулись и поняли, что началась война. В первые дни я возвращался домой, лежал пластом, а сердце тарахтело так, что глубоко вдохнуть не мог. Сейчас уже выработалась стойкость.

За что харьковчанину больно

За спальные районы, по которым видно, что явно бьют намеренно. Это жилые кварталы, где априори нет никаких военных объектов.

И очень сильно меня впечатлила маленькая девочка, где-то с полгодика, которая спала просто на обычном пледе на полу в метро. Спала таким сладким сном, что вокруг нее все на цыпочках ходили и пытались соблюсти тишину. Она была в служебном помещении, не на самой платформе —  хотя очень много людей спят и живут прямо на платформе.

А есть ли веселые истории?

Да они каждый день! Один из любопытных примеров, когда взял на обеспечение ближайшую станцию метро. Там бойцы наши стоят, и один боец решил меня проверить, мол, кто такой, куда идешь. Я говорю — вот несу детское питание, памперсы. Показал паспорт.

Так как Харьков русскоязычный город, я общаюсь на русском, да и он тоже. Поэтому следующий диалог:

• Что в пакете?
• Детское питание.
• А вдруг бомба?
• Ну смотри, разбирай.

А меня этот вопрос просто ввел в ступор. Начинаю вслух рассуждать, какая кроватка, нахрена мне кровать… и до меня доходит, что он имел ввиду. Блин, галстук! Говорю, дома галстук есть. Так прошел контроль свой-чужой. Сразу его отношение сменилось ко мне максимальной открытостью. Боец даже достал телефон, попросил меня помочь с запчастями для машины.

О максимальном доверии

Все бойцы на блокпостах никогда не пользуются именами — только позывные. И там уже на какой-то определнный день моих постоянных визитов, я сижу с ними на блокпосте, пью чай и командир блокпоста говорит: «Давай хоть познакомимся. Меня так-то зовут, тебя как? Вот мой телефон если, что звони».

Когда я еду через транзитные блокпосты, у меня в машише всего есть для бойцов разменная помощь. Проверку нужно проходить осторожно: опускаю стекла, поднимаю руки, говорю: «Как дела, хлопцы? Слава Украине!». 

Когда первый этап проверки пройден и можно переходить на нейтральные темы, я всегда говорю: «Пацаны, сигареты, энергетики надо?».

Очень порадовал меня и такой случай. В первые 2-3 дня, когда я начал помогать бойцам, стоял в очереди в супермаркет. Передо мной — человек 150. Выходит администратор и говорит: через полчаса закрываемся. А я понимаю, что за полчаса никак не попаду в магазин.

• Вы от какой-то организации работаете?
• Нет, я самостоятельно.

И даже этого аргумента было достаточно, чтоб она мне поверила. Она меня выдернула с очереди, спросила, что надо — а надо было сигареты, чай, кофе, воду и энергетики. При мне позвонила на склад, привезли целую тележку энергетиков. Она буквально взяла меня под руку, повела на кассу и без очереди пропустила за 5 минут до закрытия супермаркета.

И каждый в этом супермаркете меня уже пропускали без очереди. Мелкие вещи, а они греют сердце.

Как айтишники могут лучше всего помочь

Не только айтишник, но любой человек может помочь, чем может. Достаточно просто желания. Я по первой тоже не знал, чем помочь, но потом нашел область, в которой могу быть полезен. 

Я увлекаюсь кулинарией, несколько раз привозил бойцам еду, которую готовили с друзьями. 

Можно сортировать гуманитарку, можно пойти в ТРо или воевать в киберпространстве — нет универсального способа волонтерить, он определяется твоим желанием.

Победа скоро?

Она будет, она точно будет. Я не обладаю всей информацией, которой обладают должностные лица, но я более чем уверен, что она будет. Потому что «рабів до неба не пускають».

«Костьми лягу, но защищу родных». История айтишника, который пошел в тероборону

По теме

«Костьми лягу, но защищу родных». История айтишника, который пошел в тероборону

Что будет, если объединить IT-шников и логистов? «Допомога RAZOM»! Это организация, где волонтерят, доставляют гумпомощь и не только

По теме

Что будет, если объединить IT-шников и логистов? «Допомога RAZOM»! Это организация, где волонтерят, доставляют гумпомощь и не только

Украинские айтишники создали бота, помогающего обучать оказанию первой медицинской помощи

По теме

Украинские айтишники создали бота, помогающего обучать оказанию первой медицинской помощи

Читайте главные IТ-новости страны в нашем телеграме

По теме

Читайте главные IТ-новости страны в нашем телеграме